What do you think?
Rate this book
Yurkovsky/Zhilin Universe #4
The Final Circle of Paradise
When Ivan Zhilin, interplanetary engineer, returned after years of space work, he wanted a quiet vacation on some sunny restful spot on Earth. And at first, it seemed he found the place - a charming seaside city in a "liberated" country.
But somehow, since his long sojourn in far orbits, things had subtly gone wrong. He got disquieting hints of irrational actions, of secret societies of a destructive nature, of events of mass madness... and a constant reference to a mysterious product only available through the "right connections."
And when he pursued the enigmas, he found himself projected into The Final Circle of Paradise - the ultimate electronic "high."
But somehow, since his long sojourn in far orbits, things had subtly gone wrong. He got disquieting hints of irrational actions, of secret societies of a destructive nature, of events of mass madness... and a constant reference to a mysterious product only available through the "right connections."
And when he pursued the enigmas, he found himself projected into The Final Circle of Paradise - the ultimate electronic "high."
172 pages, Mass Market Paperback
First published January 1, 1965
30 people are currently reading
868 people want to read
About the author
Arkady Strugatsky
436books1,801followersThe brothers Arkady Strugatsky [Russian: Аркадий Стругацкий] and Boris Strugatsky [Russian: Борис Стругацкий] were Soviet-Russian science fiction authors who collaborated through most of their careers.
Arkady Strugatsky was born 25 August 1925 in Batumi; the family later moved to Leningrad. In January 1942, Arkady and his father were evacuated from the Siege of Leningrad, but Arkady was the only survivor in his train car; his father died upon reaching Vologda. Arkady was drafted into the Soviet army in 1943. He trained first at the artillery school in Aktyubinsk and later at the Military Institute of Foreign Languages in Moscow, from which he graduated in 1949 as an interpreter of English and Japanese. He worked as a teacher and interpreter for the military until 1955. In 1955, he began working as an editor and writer.
In 1958, he began collaborating with his brother Boris, a collaboration that lasted until Arkady's death on 12 October 1991. Arkady Strugatsky became a member of the Union of Soviet Writers in 1964. In addition to his own writing, he translated Japanese language short stories and novels, as well as some English works with his brother.
Source: Wikipedia
Arkady Strugatsky was born 25 August 1925 in Batumi; the family later moved to Leningrad. In January 1942, Arkady and his father were evacuated from the Siege of Leningrad, but Arkady was the only survivor in his train car; his father died upon reaching Vologda. Arkady was drafted into the Soviet army in 1943. He trained first at the artillery school in Aktyubinsk and later at the Military Institute of Foreign Languages in Moscow, from which he graduated in 1949 as an interpreter of English and Japanese. He worked as a teacher and interpreter for the military until 1955. In 1955, he began working as an editor and writer.
In 1958, he began collaborating with his brother Boris, a collaboration that lasted until Arkady's death on 12 October 1991. Arkady Strugatsky became a member of the Union of Soviet Writers in 1964. In addition to his own writing, he translated Japanese language short stories and novels, as well as some English works with his brother.
Source: Wikipedia
Ratings & Reviews
Friends & Following
Create a free account to discover what your friends think of this book!
Community Reviews
Displaying 1 - 30 of 68 reviews
Read
October 13, 2023
The above cover is for the Russian edition of The Final Circle of Paradise by Arkadi & Boris Strugatsky, a novel raising a number of provocative philosophic questions revolving around politics, society, and what it means to be human.
I'll focus on a key element: a newly created drug called "slug" that comes in the form of a small electronic piece that can be easily plugged into an electrical outlet. And once activated, slug generates an artificial reality decidedly more intense, more pleasurable, more ecstatic than our normal waking reality, so much so one can become instantly addicted and spend nearly all day and night lying in the bathtub under the spell of slug, "the final circle of paradise"- until (gulp) the probability of brain hemorrhaging causing death.
So the obvious question: to what extent should the manufacture, sale and use of slug be permitted? What if slug would instantly relieve people of their chronic pain, depression, anxiety, insomnia or obsession to things like food, sex, pornography? But how about slug being used as simply a recreational drug? And what if, as in the novel, there is a real possibility of the entire human population becoming addicted to slug leading to the end of any striving for social and cultural development and change?
In our brave new 21st century world of addiction to things like opioids, computer games, TV and mass media, these questions have a weight far beyond the abstract.
Arkady and Boris Strugatsky
December 29, 2020
Помните ли света преди 10-15 години? Когато забавление беше да разговаряш, а не да туитваш, инстаграмваш, фейсбукваш, не-се-сещам-други; когато хората бяха по-любопитни, защото не си въобразяваха, че са видели всичко, понеже са разгледали снимките на Дидката от почивката ѝ на о. Мауи? Помните ли времето, когато не живеехме в „таз� Страна на глупаците, нападната неочаквано и завладяна от изобилието�?
Сещате ли се за онези моменти след периоди на напрежение и преработване, когато изведнъж оставате свободни? Аз много ги мразя. Наричам ги „преходни�. Довчера тялото ти е било в пълна бойна готовност да се справи с още един ден гадости, а днес вече няма с какво да се бори. Умът си остава пренатегнат и не знае какво става. Трябва му време да разучи новия си ритъм. Защо споменавам това, по никакъв начин несвързано с романа, нещо ли? Защото ние сме един голям колективен ум и не сме готови за бързите промени, които се случват в света ни. Повечето хора не знаят какво да правят с всичката тази свободна, налична, мигновено достъпна информация, която имат на разположение. И решават да не я използват. Вместо да гребат с пълни шепи от доскоро ограниченото познание, хората започват да се страхуват. Че ще се изгубят сред него. Че ще станат нищо. Повечето и без това подозират, че са само звезден прах. Затова от известно време е започнало едно настървено самоизтъкване, навиране в очите на другите, живеене на някакъв такъв показно „блажен� живот � за всеки случай, че знае ли човек дали утре все още ще може.
Да взема да споделя и нещо по-конкретно за романа. „Хищнит� вещи на века� те кара да повдигнеш едното ъгълче на устата си в крива ехидна усмивка. Да си кажеш, че тоя нашият свят е досущ като Страната на глупаците на братята Стругацки, защото всички сме глупаци и онези, които си въобразяваме, че не сме, всъщност сме най-големите. Но така или иначе, осъзнаваш, трябва да се промени нещо. Може би трябва някой да влезе във виртуалния мехур, в който сме се наврели всички, и да ни подари един хубав ритник отзад, току-виж ни изкарал от там. По-вероятно е да трябва ние сами да го направим � сещате се, да повикаме неволята. Не може да гледаш света през 19-инчова светеща кутийка и да си въобразяваш, че живееш. Не може да те облъчват и да ти промиват мозъка и да смяташ, че проявяваш свободната си воля. Все сме „нервни и демонстративно отчаяни. Жадуващи нещо, непрекъснато озъртащи се, прегърбени�. И ние не знаем какво жадуваме. Как да знаем, като сме души в окови, държим ключа за оковите, но въпреки това не го използваме? А през това време някой отгоре ни се смее�
„А�, какъв си ни чудесен, глупако! Ах, какъв си бодър и здрав, глупако! Ах, какъв си оптимист, глупако, и колко си, глупако, умен, какво тънко чувство за хумор имаш и колко бързо решаваш кръстословици!� Най-важното е само да не се вълнуваш, глупако, всичко е толкова хубаво, всичко е прекрасно, и науката е на твоите услуги, и литературата, за да ти е весело, глупако, и за нищо да не мислиш…�
„Доког� трябва да бъдете спасявани? Ще се научите ли някога да се спасявате сами?�
Сещате ли се за онези моменти след периоди на напрежение и преработване, когато изведнъж оставате свободни? Аз много ги мразя. Наричам ги „преходни�. Довчера тялото ти е било в пълна бойна готовност да се справи с още един ден гадости, а днес вече няма с какво да се бори. Умът си остава пренатегнат и не знае какво става. Трябва му време да разучи новия си ритъм. Защо споменавам това, по никакъв начин несвързано с романа, нещо ли? Защото ние сме един голям колективен ум и не сме готови за бързите промени, които се случват в света ни. Повечето хора не знаят какво да правят с всичката тази свободна, налична, мигновено достъпна информация, която имат на разположение. И решават да не я използват. Вместо да гребат с пълни шепи от доскоро ограниченото познание, хората започват да се страхуват. Че ще се изгубят сред него. Че ще станат нищо. Повечето и без това подозират, че са само звезден прах. Затова от известно време е започнало едно настървено самоизтъкване, навиране в очите на другите, живеене на някакъв такъв показно „блажен� живот � за всеки случай, че знае ли човек дали утре все още ще може.
Да взема да споделя и нещо по-конкретно за романа. „Хищнит� вещи на века� те кара да повдигнеш едното ъгълче на устата си в крива ехидна усмивка. Да си кажеш, че тоя нашият свят е досущ като Страната на глупаците на братята Стругацки, защото всички сме глупаци и онези, които си въобразяваме, че не сме, всъщност сме най-големите. Но така или иначе, осъзнаваш, трябва да се промени нещо. Може би трябва някой да влезе във виртуалния мехур, в който сме се наврели всички, и да ни подари един хубав ритник отзад, току-виж ни изкарал от там. По-вероятно е да трябва ние сами да го направим � сещате се, да повикаме неволята. Не може да гледаш света през 19-инчова светеща кутийка и да си въобразяваш, че живееш. Не може да те облъчват и да ти промиват мозъка и да смяташ, че проявяваш свободната си воля. Все сме „нервни и демонстративно отчаяни. Жадуващи нещо, непрекъснато озъртащи се, прегърбени�. И ние не знаем какво жадуваме. Как да знаем, като сме души в окови, държим ключа за оковите, но въпреки това не го използваме? А през това време някой отгоре ни се смее�
„А�, какъв си ни чудесен, глупако! Ах, какъв си бодър и здрав, глупако! Ах, какъв си оптимист, глупако, и колко си, глупако, умен, какво тънко чувство за хумор имаш и колко бързо решаваш кръстословици!� Най-важното е само да не се вълнуваш, глупако, всичко е толкова хубаво, всичко е прекрасно, и науката е на твоите услуги, и литературата, за да ти е весело, глупако, и за нищо да не мислиш…�
„Доког� трябва да бъдете спасявани? Ще се научите ли някога да се спасявате сами?�
January 25, 2025
„Тоз� град дава отлични нагледни уроци по изобилие.�
Възможно ли е човечеството някога да се откаже от безмисления консуматорски начин на живот? Как хората да започнат да мислят, вместо просто да очакват спасители и изобилие? Това са основните теми за размисъл, които братя Стругацки поставят чрез чудесния си роман „Хищнит� вещи на века�... Според мен, освен яркото осмиване на глупостта и вещоманията, в него се усеща и силна сатира на примитивния тоталитарен режим в СССР, който жестоко мрази интелектуалците и хората с различно мнение. Също така мисля, че книгата има сходни послания и донякъде ми напомня на творбите на Филип Дик. Фантастичните събития в загадъчния туристически град са доста шантави, но също толкова любопитни и поучителни...
„Всичк� ще бъде за благото на народа. Весели се, Страна на глупаците, и не мисли за нищо...�
„� Не обичам да правя като всички.
� Виждам. Хората излизат на разходка, а той си се търкаля тук. И на всичко отгоре чете.�
„Ак� знаеш колко съм уморен. Омръзна ми да споря. През целия си живот съм спорил със себе си и с другите. Винаги съм обичал да споря, защото иначе животът не е живот.�
Възможно ли е човечеството някога да се откаже от безмисления консуматорски начин на живот? Как хората да започнат да мислят, вместо просто да очакват спасители и изобилие? Това са основните теми за размисъл, които братя Стругацки поставят чрез чудесния си роман „Хищнит� вещи на века�... Според мен, освен яркото осмиване на глупостта и вещоманията, в него се усеща и силна сатира на примитивния тоталитарен режим в СССР, който жестоко мрази интелектуалците и хората с различно мнение. Също така мисля, че книгата има сходни послания и донякъде ми напомня на творбите на Филип Дик. Фантастичните събития в загадъчния туристически град са доста шантави, но също толкова любопитни и поучителни...
„Всичк� ще бъде за благото на народа. Весели се, Страна на глупаците, и не мисли за нищо...�
„� Не обичам да правя като всички.
� Виждам. Хората излизат на разходка, а той си се търкаля тук. И на всичко отгоре чете.�
„Ак� знаеш колко съм уморен. Омръзна ми да споря. През целия си живот съм спорил със себе си и с другите. Винаги съм обичал да споря, защото иначе животът не е живот.�
March 15, 2014
Ivan Zhilin, cosmonaut, has returned to Earth after years in space (in a previous novel), and settles in a generic Mediterranean resort city where he once fought the fascists. Within a few pages, and then for the next ten chapters a tiresomely long sequence of unrelated, bizarre, and pointless events befall him. Then in the last two chapters, the Strugatskys reveal their basic concept. The goal of (Soviet) civilization has been to achieve material comfort for all, and now that the "boobs" have it, it has been squandered on hedonism and a powerful electronic drug called "slug". I guess this is a criticism of shallow Soviet aims from the Brezhnev era, and I can only guess what little respect the Strugatskys would have given to Western materialism. Unfortunately, this is not enough to make up for all the nonsense of the first ten chapters, and I have to give this a thumbs down. A disappointment to me, since I have liked the past four Strugatsky novels I've read.
August 15, 2016
Esimene pool raamatut läks vaevaliselt - lugesin ja mõtlesin "milline jamps!". Isenesest hästi kirjutatud kommunismi- ja ühiskonnakriitika aga suhteliselt sihitu. On mingi kirjanik, kes sõitnud õitsvast kommunismist mingisse ex-kapitalistlikusse riiki, kuhu on saabunud teaduse abil küllus, kaotatud nälg ja haigused. Misjärel on ainult kogu elanikond andunud hedonistlikele mõnudele. Kepitakse, õgitakse ja juuakse nagu pöörased. Lisaks tarbitakse avalikel väljakutel värina nimelist neurostimulaatorit (mingit narkootilist ultrahelilainetel ja heli-valgusemängul põhinevat mõnuvahendit).
Alates aga metrootseenist, kus peategelane kohtus hullunud kosmoserobotiga, hakkasid asjad paika liikuma. Selgus peategelase motiiv ja lugu noh võttis viimaks hoo üles ning minul liikus ka peas kõik varasem paika. Teagi palju peaksin sellest paljastama ja mishetkest võib ümberjutustamine minna spoilerdamiseks. Igaljuhul on asja segatud värinast veelgi kangem neuronarkootikum nimega slegg.
Ilmselt on tegu ühe üsnagi hästi ajaproovile vastu pidanud Strugatskite looga. Elu kirjeldatud kapitalistlikus riigis meenutab ju vägagi palju meie tänapäevast maailma - tarbimisühiskond oma mõnulemise ja nautimisega on üsna hästi kirja pandud, koos rahulolematute terroristide ja mässavate organisatsioonidega. See, kuidas heas usus tehtud leiutised saavad loova ja igavleva mõistuse käes hoopis uue sisu võib samuti näha igalpool. Heaks näiteks 3d pritnerid, mida saab kasutada relvade tootmiseks. Fantaasiamaailma sisepooleelamise võib tinglikult kanda üle virtuaalmaailmale ja arvutimängudele. See ongi teatudmõttes see sooja veega täidetud küna koos sleggiga, mida Strugatskid kartsid - asjad mis võtnud inimestelt huvi ehitada mesonreaktoreid ja lennata tähtedele. Ja meil pole ka ühtki agentuuri kaugel imeliselt komunismimaal, kust tuleksid head mehed ja alustaksid meie ümberravimist.
PS: Päris huvitav oleks kuulda mida Mart Kalvet arvab sellest raamatust ja Vendade suhtumisest mõnuainetesse?
Alates aga metrootseenist, kus peategelane kohtus hullunud kosmoserobotiga, hakkasid asjad paika liikuma. Selgus peategelase motiiv ja lugu noh võttis viimaks hoo üles ning minul liikus ka peas kõik varasem paika. Teagi palju peaksin sellest paljastama ja mishetkest võib ümberjutustamine minna spoilerdamiseks. Igaljuhul on asja segatud värinast veelgi kangem neuronarkootikum nimega slegg.
Ilmselt on tegu ühe üsnagi hästi ajaproovile vastu pidanud Strugatskite looga. Elu kirjeldatud kapitalistlikus riigis meenutab ju vägagi palju meie tänapäevast maailma - tarbimisühiskond oma mõnulemise ja nautimisega on üsna hästi kirja pandud, koos rahulolematute terroristide ja mässavate organisatsioonidega. See, kuidas heas usus tehtud leiutised saavad loova ja igavleva mõistuse käes hoopis uue sisu võib samuti näha igalpool. Heaks näiteks 3d pritnerid, mida saab kasutada relvade tootmiseks. Fantaasiamaailma sisepooleelamise võib tinglikult kanda üle virtuaalmaailmale ja arvutimängudele. See ongi teatudmõttes see sooja veega täidetud küna koos sleggiga, mida Strugatskid kartsid - asjad mis võtnud inimestelt huvi ehitada mesonreaktoreid ja lennata tähtedele. Ja meil pole ka ühtki agentuuri kaugel imeliselt komunismimaal, kust tuleksid head mehed ja alustaksid meie ümberravimist.
PS: Päris huvitav oleks kuulda mida Mart Kalvet arvab sellest raamatust ja Vendade suhtumisest mõnuainetesse?
March 26, 2021
BAASis olevad 1997. aasta arvustused nendivad juba siis, et antud teos kirjeldab väga hästi toonast ühiskonda ja selle korraldust. Mida hiljem "Ajastu ahistavaid asju" lugeda, seda rohkem tundub, et raamat käib meid hetkel ümbritseva kaasaegse elu kohta.
Ühe venekeelse kordustrüki eessõnas on teose sündmustik dateeritud 16.-18. aprill 2019. Tundub täiesti reaalne, et viie aasta pärast on kõigis meis veel rohkem värinat ja järjest vähem taiplikku meelt. (arvustus aastast 2013)
Ühe venekeelse kordustrüki eessõnas on teose sündmustik dateeritud 16.-18. aprill 2019. Tundub täiesti reaalne, et viie aasta pärast on kõigis meis veel rohkem värinat ja järjest vähem taiplikku meelt. (arvustus aastast 2013)
June 29, 2019
Вплоть до последней главы хотел поставить этой книге "двойку" (надоели все эти "изолировать, уничтожить, Человек"; хорошо хоть труд и науку перестали считать панацеей для человечества.) Но в последней главе после употребления "наркотика" (как ��то ни смешно) Иван прозрел и наконец-таки понял, что надо менять мировоззрение людей (если это вообще возможно), а не истреблять тех, кто с тобой не согласен (и что это тот же самый фашизм, только поданн��й под другим соусом!!!!).
This entire review has been hidden because of spoilers.
January 16, 2025
Եղբայրների լավագույն ստեղծագործություններից մեկը
Սա այն գրքերից է, որ սկզբում մի տեսակ դուրդ չի գալիս, մի կերպ ես կարդում, քեզ թվում է՝ իզուր էլ սկսել ես: Բայց գնալով գիրքը բացվում է, ու դու սկսում ես անկուշտի պես կլանել յուրաքանչյուր հաջորդ գլուխ: Իսկ վերջը... Հիասքանչ էր: Ստրուգացկիները երբեք չեն ունեցել անսպասելի ավարտ, իսկ այս գրքում այն հիասքանչ էր:
Գիրքը մի տեսակ հիշեցնում է հանճարեղ Ֆիլիպ Դիկի վեպը: Ստրուգացկիներն իրենց ստեղծագործությունը գրել են Ֆիլիպ Դիքից 12 տարի առաջ, այնպես որ վերջինիս կարող ենք հանգիստ մեղադրել գրագողության մեջ: Իսկ եթե լուրջ, ասելիքը, թեման, նույնիսկ պատմությունն ահավոր նման էին իրար: Ոճերն էին իհարկե տարբերվում:
Պատմությունը մի մարդու մասին է, ով ժամանում է ժամանցի մոլորակ: Լաս Վեգասի այլընտրանքն է, բայց մի ամբողջ մոլորակ: Այստեղի մարդիկ հիմնականում աշխատում են սպասարկման ոլորտում և վայելում են իրենց երջանիկ կյանքը: Բայց, արի ու տես, որ գիշերները գրեթե բոլորը խելագարվում են, սկսում են զոմբիի պես թափառել ու ոչ ադեկվատ պահվածք ցուցաբերել: Պատճառը շատ ավելի պարզ է, քան կարելի է ենթադրել: Բայց պարզ չի նշանակում պարզունակ:
Ինչպես և Ստրուգացկիների մյուս գործերը, այս վեպը նույնպես թաթախված է փիլիսոփայությամբ: Այս անգամ գիրքը կարդալիս մենք կմտածենք մարդկային կախվածությունների, մարդկության ընդհանուր ապագայի և մեղավոր-չմեղավոր դիլեմայի մասին:
Ինձ շատ դուր եկավ ու հաստատ խորհուրդ կտամ կարդալ:
Սա այն գրքերից է, որ սկզբում մի տեսակ դուրդ չի գալիս, մի կերպ ես կարդում, քեզ թվում է՝ իզուր էլ սկսել ես: Բայց գնալով գիրքը բացվում է, ու դու սկսում ես անկուշտի պես կլանել յուրաքանչյուր հաջորդ գլուխ: Իսկ վերջը... Հիասքանչ էր: Ստրուգացկիները երբեք չեն ունեցել անսպասելի ավարտ, իսկ այս գրքում այն հիասքանչ էր:
Գիրքը մի տեսակ հիշեցնում է հանճարեղ Ֆիլիպ Դիկի վեպը: Ստրուգացկիներն իրենց ստեղծագործությունը գրել են Ֆիլիպ Դիքից 12 տարի առաջ, այնպես որ վերջինիս կարող ենք հանգիստ մեղադրել գրագողության մեջ: Իսկ եթե լուրջ, ասելիքը, թեման, նույնիսկ պատմությունն ահավոր նման էին իրար: Ոճերն էին իհարկե տարբերվում:
Պատմությունը մի մարդու մասին է, ով ժամանում է ժամանցի մոլորակ: Լաս Վեգասի այլընտրանքն է, բայց մի ամբողջ մոլորակ: Այստեղի մարդիկ հիմնականում աշխատում են սպասարկման ոլորտում և վայելում են իրենց երջանիկ կյանքը: Բայց, արի ու տես, որ գիշերները գրեթե բոլորը խելագարվում են, սկսում են զոմբիի պես թափառել ու ոչ ադեկվատ պահվածք ցուցաբերել: Պատճառը շատ ավելի պարզ է, քան կարելի է ենթադրել: Բայց պարզ չի նշանակում պարզունակ:
Ինչպես և Ստրուգացկիների մյուս գործերը, այս վեպը նույնպես թաթախված է փիլիսոփայությամբ: Այս անգամ գիրքը կարդալիս մենք կմտածենք մարդկային կախվածությունների, մարդկության ընդհանուր ապագայի և մեղավոր-չմեղավոր դիլեմայի մասին:
Ինձ շատ դուր եկավ ու հաստատ խորհուրդ կտամ կարդալ:
September 21, 2019
Вначале заставлял себя читать, потому что примерно до середины все было слишком скучно. Герой представлен очень странно, абсолютно никаких подсказок о целях его прибытия, и кто он такой. Но в конце героев раскрыли вполне хорошо, появились интересные размышления на тему того, куда движется общество, которые очень актуальны на сегодняшний день. Хотя после 2й прочитанной книги, уверен, что мне просто очень не нравится стиль Стругацких.
August 24, 2022
One of the best works of science fiction I’ve ever read. Seriously. It’s a quite short but condensed story that is examining meaning of life, pleasure and happiness in a form of a meticulously crafted detective novel. It’s hard to tell much about this book without spoilers, but you will need a fair hour of thinking after finishing it just to grok and savour the philosophical and societal implications of the story. Just. Read. It.
November 3, 2011
Стругацкие мне всё-таки не идут никак. В эту книгу втянулась только с половины.
Удивительно актуальный текст, идеи про "дураков потребляющих" и общество, которому нужны простые радости и удовольствия.
Удивительно актуальный текст, идеи про "дураков потребляющих" и общество, которому нужны простые радости и удовольствия.
June 6, 2022
Il titolo è una citazione dalla poesia "Il monologo del beatnik. La ribellione delle macchine" del poeta Andrej Voznesenskij (Хищные вещи века, che possiamo anche rendere anche come "Le cose rapaci della nostra era"). Come prima edizione italiana Mondadori sceglie la collana Urania e una traduzione dall'inglese (traduzione dalla traduzione). La traduzione inglese è ormai datata, forse valeva la pena di prendere il testo russo consolidato, emendato degli eventuali ritocchi censori dell'epoca. Gli eventi si svolgono nell'aprile del 2019. Ivan Žilin (presente nei primi romanzi degli autori) fa ritorno sul pianeta Terra in qualità di agente segreto sotto copertura. Fingendosi un semplice turista, si reca in un'imprecisata piccola nazione (una sorta di città stato) dedita al piacere, al consumismo e all'edonismo più sfrenati. Qui si vive come in un grande resort, un happy hour permanente, e si stanno via via pericolosamente diffondendo delle nuove droghe: tra le varie, una "collettiva" (crea isteria di massa), molto in voga, che prevede la stimolazione elettronica di alcuni centri cerebrali (i c.d. "brividi"), e l'ancor più insidioso "sleg" (qui "slug"), un mix chimico-elettronico letale più dell'eroina. Žilin deve indagare il fenomeno e le sue cause, scovando i responsabili della degenerazione e del traffico di sostanze. Deve anche mettersi in contatto con gli agenti che lo hanno preceduto e che si trovano già sul campo. Scoprirà che...
Secondo Stephen W. Potts, nel suo saggio "The second marxian invasion. The fiction of the Strugatsky brothers", (Wildsidepress, 1991) questo romanzo ("The final circle of paradise" nell'edizione USA) «anticipa sorprendentemente il movimento americano cyberpunk della metà degli anni ottanta: come nel cyberpunk, uno stile hard-boiled raffigura una società appariscente, dominata da potenti facoltose istituzioni e dedita all'uso di droghe, stimolazione elettronica del sistema nervoso e manipolazione dei mass media».
Secondo Stephen W. Potts, nel suo saggio "The second marxian invasion. The fiction of the Strugatsky brothers", (Wildsidepress, 1991) questo romanzo ("The final circle of paradise" nell'edizione USA) «anticipa sorprendentemente il movimento americano cyberpunk della metà degli anni ottanta: come nel cyberpunk, uno stile hard-boiled raffigura una società appariscente, dominata da potenti facoltose istituzioni e dedita all'uso di droghe, stimolazione elettronica del sistema nervoso e manipolazione dei mass media».
January 3, 2016
Чували ли сте за синдрома на третото поколение? Е, в книгата на Стругацки не се говори точно за това, но нещата са доста подобни. При този синдром имаме първо поколение, което работи и се създава от нищото, техните наследници запазват и увеличават натрупаните капитали и имоти и тогава на сцената се появява въпросното трето поколение.
В най-общия случай представителите му получават наготово всичко, което поискат от мама и тати. Те нямат необходимостта да работят, а от там и стимул да се развиват. В резултат на това dolce far niente те по цели дни се чудят какво аджеба да правят със себе си. Накарайте един обикновен човек по цял ден да не прави нищо. Е ще поживее така ден, седмица месец, но накрая ще му писне и ще започне да се труди. Но не и ако е свикнал с този начин на живот от раждането си.
Първо идват безспирните купони, а освен това какво по-добро убиване на времето от следване на последните модни тенденции и адреналиновите спортове? Но рано или късно и това писва. Е тогава вече ще посегнем към наркотиците, за да разтворим своите "Двери на възприятията". Не, това не е моят начин на разсъждение, а на тези, които по цял ден се чудят какво да правят със себе си.
В реалния свят тази класа е сравнително малобройна, но какво ако имаме една "утопична" държава, в която наистина основният проблем е "с какво да се занимавам днес"? Е, действието на романа на гениалните братя се развива в тази точно измислена държава. Вместо класово имаме нещо като кастово разделение, като всяка неформална групичка си има своите територии, забавления и наркотици. Единствено интелите усещат какво става и се опитват да размърдат блатото, но това не е толкова лека задача. Отделно, че отскоро е навлязъл нов наркотик, за който всички касти са чували и е само въпрос на време да плъпне като бубонна чума сред обитателите на града, където се развива действието. Още по-страшното е, че практически всеки може да си набави въпросната субстанция с малко повече въображение от разпространени в бита вещи.
"Нямаше тайни работилници, пазени от мрачни личности с боксове, нямаше предпазливи, лишени от принципипи делови хора, нямаше търговски агенти с двойни якички, натъпкани с контрабанда... Имаше съвременна промишленост за битови прибори, държавни магазини, където слегът се продаваше по петдесет цента, имало е - в началото - един-двама души, нелишени от изобретателност, измъчени от безделие и жадуващи нови преживявания..."
И точно това са "Хищните вещи на века" - не наркотиците, а факторите, които подтикват към тяхната употреба. Вместо да се борим със следствието - една безнадеждна война, нека се преборим с причините. Проблемът описан от Стругацки преди 40 години в момента е реалност в САЩ и Западна Европа. Презадоволеното общество, свръхконсумацията и безделието са факт в развитите страни и поколението, което расте днес по цели дни и решава глобални тежки проблеми като "какво да облека днес; в кой ресторант да обядвам и в кой клуб да отида вечерта; дали да не се кача на колата и да отида на кафе на морето, че е много шик..."
Надежда разбира се има - четвъртото поколение, което отново ще започне да създава, а не да консумира. Но за тръгне от някъде това четвърто поколение трябва и НИЕ да направим нещо.
"Докато не бъде възстановен човешкия мироглед, хората ще умират и ще се превръщат в идиоти и никакви оперативни групи няма да помогнат..."
В най-общия случай представителите му получават наготово всичко, което поискат от мама и тати. Те нямат необходимостта да работят, а от там и стимул да се развиват. В резултат на това dolce far niente те по цели дни се чудят какво аджеба да правят със себе си. Накарайте един обикновен човек по цял ден да не прави нищо. Е ще поживее така ден, седмица месец, но накрая ще му писне и ще започне да се труди. Но не и ако е свикнал с този начин на живот от раждането си.
Първо идват безспирните купони, а освен това какво по-добро убиване на времето от следване на последните модни тенденции и адреналиновите спортове? Но рано или късно и това писва. Е тогава вече ще посегнем към наркотиците, за да разтворим своите "Двери на възприятията". Не, това не е моят начин на разсъждение, а на тези, които по цял ден се чудят какво да правят със себе си.
В реалния свят тази класа е сравнително малобройна, но какво ако имаме една "утопична" държава, в която наистина основният проблем е "с какво да се занимавам днес"? Е, действието на романа на гениалните братя се развива в тази точно измислена държава. Вместо класово имаме нещо като кастово разделение, като всяка неформална групичка си има своите територии, забавления и наркотици. Единствено интелите усещат какво става и се опитват да размърдат блатото, но това не е толкова лека задача. Отделно, че отскоро е навлязъл нов наркотик, за който всички касти са чували и е само въпрос на време да плъпне като бубонна чума сред обитателите на града, където се развива действието. Още по-страшното е, че практически всеки може да си набави въпросната субстанция с малко повече въображение от разпространени в бита вещи.
"Нямаше тайни работилници, пазени от мрачни личности с боксове, нямаше предпазливи, лишени от принципипи делови хора, нямаше търговски агенти с двойни якички, натъпкани с контрабанда... Имаше съвременна промишленост за битови прибори, държавни магазини, където слегът се продаваше по петдесет цента, имало е - в началото - един-двама души, нелишени от изобретателност, измъчени от безделие и жадуващи нови преживявания..."
И точно това са "Хищните вещи на века" - не наркотиците, а факторите, които подтикват към тяхната употреба. Вместо да се борим със следствието - една безнадеждна война, нека се преборим с причините. Проблемът описан от Стругацки преди 40 години в момента е реалност в САЩ и Западна Европа. Презадоволеното общество, свръхконсумацията и безделието са факт в развитите страни и поколението, което расте днес по цели дни и решава глобални тежки проблеми като "какво да облека днес; в кой ресторант да обядвам и в кой клуб да отида вечерта; дали да не се кача на колата и да отида на кафе на морето, че е много шик..."
Надежда разбира се има - четвъртото поколение, което отново ще започне да създава, а не да консумира. Но за тръгне от някъде това четвърто поколение трябва и НИЕ да направим нещо.
"Докато не бъде възстановен човешкия мироглед, хората ще умират и ще се превръщат в идиоти и никакви оперативни групи няма да помогнат..."
This entire review has been hidden because of spoilers.
November 23, 2020
"Фантазия - бесценная вещь, но нельзя ей давать дорогу внутрь. Только вовне, только вовне..."
Агент Жилин отправлен в страну, где распространяется новый, неизвестный доселе наркотик - вещь, о которой все местные жители знают, но о которой никто не хочет говорить. Жилину остаётся теряться в догадках, наблюдать, слушать и подыгрывать театру абсурда в надежде однажды хоть что-то понять.
Первая половина книги читается тяжело, потому что действительно непонятно ничего. Непонятно �� чём цель Жилина, что именно он ищет и что вообще происходит. По мере продвижения к концу повести вещи начинают проясняться и любопытство подхлёстывается. Помимо прочего, вдруг начинают вырисовываться параллели к нам сегодняшним. События развиваются на фоне общества изобилия - у этих людей есть всё, их ничего не тревожит и, как следствие, им больше ничего не интересно. Ничего, кроме мира фантазий. Они уходят в себя, в свои грёзы, в "виртуальный" мир в своей голове, они все вместе, но каждый из них сам по себе. Вряд ли Стругацкие, когда писали ХВВ, думали �� развитии такой вещи, как интернет, но сходство шокирующее. Хотя можно и исключить интернет. Люди [как я], склонные к перманентым мечтаниям, наверно, увидят во всём этом и нечто личное.
Классная идея, общее настроение сумасшествия и небанальные кулисы, но для меня всё происходящее осталось каким-то неразвёрнутым. Хотелось бы больше ясности в начале, больше конкретных событий, как в последней трети повести и чуть менее открытую концовку - хотя бы намёк, к чему же всё это приведёт. Такой я консервативный читатель.
Цитата:
"Потому что этот мир все-таки иллюзорен, он весь в тебе, а не вне тебя, и все, что ты в нем делаешь, остается в тебе. Он противоположен реальному миру, он враждебен ему. Люди, ушедшие в иллюзорный мир, погибают для мира реального. Они все равно что умирают. И когда в иллюзорные миры уйдут все � а ты знаешь, этим может кончиться, � история человечества прекратится.<...>
Я боюсь за человечество. Это же конец. Это конец взаимодействию человека с природой, это конец взаимодействию личности с обществом, это конец связям между личностями, это конец прогресса, Римайер. Все миллиарды людей в ваннах, погруженные в горячую воду и в себя. Только в себя�"
Гениально!
P.S. Понравился комментарий Б.Стругацкого к тому, как эта повесть создавалась и готовилась к печати. Направление мысли авторов и реакция первых критиков оказались в чём-то интереснее, чем само произведение.
Агент Жилин отправлен в страну, где распространяется новый, неизвестный доселе наркотик - вещь, о которой все местные жители знают, но о которой никто не хочет говорить. Жилину остаётся теряться в догадках, наблюдать, слушать и подыгрывать театру абсурда в надежде однажды хоть что-то понять.
Первая половина книги читается тяжело, потому что действительно непонятно ничего. Непонятно �� чём цель Жилина, что именно он ищет и что вообще происходит. По мере продвижения к концу повести вещи начинают проясняться и любопытство подхлёстывается. Помимо прочего, вдруг начинают вырисовываться параллели к нам сегодняшним. События развиваются на фоне общества изобилия - у этих людей есть всё, их ничего не тревожит и, как следствие, им больше ничего не интересно. Ничего, кроме мира фантазий. Они уходят в себя, в свои грёзы, в "виртуальный" мир в своей голове, они все вместе, но каждый из них сам по себе. Вряд ли Стругацкие, когда писали ХВВ, думали �� развитии такой вещи, как интернет, но сходство шокирующее. Хотя можно и исключить интернет. Люди [как я], склонные к перманентым мечтаниям, наверно, увидят во всём этом и нечто личное.
Классная идея, общее настроение сумасшествия и небанальные кулисы, но для меня всё происходящее осталось каким-то неразвёрнутым. Хотелось бы больше ясности в начале, больше конкретных событий, как в последней трети повести и чуть менее открытую концовку - хотя бы намёк, к чему же всё это приведёт. Такой я консервативный читатель.
Цитата:
"Потому что этот мир все-таки иллюзорен, он весь в тебе, а не вне тебя, и все, что ты в нем делаешь, остается в тебе. Он противоположен реальному миру, он враждебен ему. Люди, ушедшие в иллюзорный мир, погибают для мира реального. Они все равно что умирают. И когда в иллюзорные миры уйдут все � а ты знаешь, этим может кончиться, � история человечества прекратится.<...>
Я боюсь за человечество. Это же конец. Это конец взаимодействию человека с природой, это конец взаимодействию личности с обществом, это конец связям между личностями, это конец прогресса, Римайер. Все миллиарды людей в ваннах, погруженные в горячую воду и в себя. Только в себя�"
Гениально!
P.S. Понравился комментарий Б.Стругацкого к тому, как эта повесть создавалась и готовилась к печати. Направление мысли авторов и реакция первых критиков оказались в чём-то интереснее, чем само произведение.
July 13, 2015
A fun story where you're thrown into a confusing place with no idea what's happening for about 100 pages or so; clues are given slowly and it's fun to piece everything together (there's an "explanation" at the end, but even that has some fun embedded in it).
This book seems to give another interesting piece of Strugatsky philosophy, that life forms will gravitate towards maximizing pleasure if they can, but maybe they should understand there's more to life...
As usual, I very much like the portrayal of the "fallible narrator contending with incomplete information", which is the bread-and-butter of PKD. As usual, with Strugatsky's version of this format, the lead character is still able to hang onto and maintain some local sphere of competence (whereas in PKD, everything hits the fan). In this one though, in the end sections, we see some cracks in that armor...
(Can be somewhat plodding in early sections, though it's nice that it builds with a massive crescendo, and also that this just makes it more difficult/fun to piece together what is happening; anyway, there's nice storytelling here...)
This book seems to give another interesting piece of Strugatsky philosophy, that life forms will gravitate towards maximizing pleasure if they can, but maybe they should understand there's more to life...
As usual, I very much like the portrayal of the "fallible narrator contending with incomplete information", which is the bread-and-butter of PKD. As usual, with Strugatsky's version of this format, the lead character is still able to hang onto and maintain some local sphere of competence (whereas in PKD, everything hits the fan). In this one though, in the end sections, we see some cracks in that armor...
(Can be somewhat plodding in early sections, though it's nice that it builds with a massive crescendo, and also that this just makes it more difficult/fun to piece together what is happening; anyway, there's nice storytelling here...)
Read
April 18, 2017Книгата осмива (тази клиширана дума беше много модерна преди 1990 г.) консуматорското общество. Когато я четох в началото на 90-тте, ми звучеше доста абстрактно, нещо от рода на "кво е пък тва 'консуматорско общество'... " Е, вече си го имаме у нас. И се оказва, че братята отново са познали. Толкова много се напъвахме да стигнем до това състояние - е, вече живеем в него. Доволни ли сме от този факт? Не. Затова тази книга - както и повечето на братята - е пророческа.
April 13, 2025
Первая часть книги очень тяжело читается. Ничего не понятно и ничего не происходит.
Вторая половина открывает глаза на происходящее. Однозначно одно из сильнейших произведений Стругацких. Это не фантастика, а философия. Персонажи как будто есть, но на самом деле их нет. Перед нами мир теней и контуров. Даже главный персонаж не вызвал у меня никаких эмоций. Уверен, что это задумка авторов. Идея - самое главное в этой книге. Всё остальное - механизмы для реализации её.
Вторая половина открывает глаза на происходящее. Однозначно одно из сильнейших произведений Стругацких. Это не фантастика, а философия. Персонажи как будто есть, но на самом деле их нет. Перед нами мир теней и контуров. Даже главный персонаж не вызвал у меня никаких эмоций. Уверен, что это задумка авторов. Идея - самое главное в этой книге. Всё остальное - механизмы для реализации её.
October 22, 2016
Intriguing but the writing isn't up to the ambitions -- the encroaching weirdnesses of the early chapters are too didactic-boffo to engage.
September 25, 2019
Прочитал 40%, развития сюжета практически нет, дальше решил не продолжать.
August 3, 2022
This is only an ok Strugatsky book because it is very strange, confusing and dark, but if you are willing to accept those traits it is a surprisingly compelling story.
July 4, 2022
Romanzo del 1965 uscito tradotto in Italia solo nel 2022.
L'agente Ivan Zilin viene mandato sulla Terra a indagare sulla corruzione della società capitalista e l'uso delle droghe.
Il libro è nettamente diviso in due parti: nella prima seguiamo i tentativi di Zilin di districarsi tra la società edonista, gonfia e rassegnata dipinta dai fratelli Strugackij (e così incredibilmente simile alla nostra), tentativi che lasciano confuso tanto il protagonista quanto il lettore.
Nella seconda parte, quella della "presa di coscienza", c'è un netto miglioramento dell'indirizzo narrativo, della lirica e degli intenti.
Un po' hardboiled, un po' parente del Philip Dick de "Gli androidi sognano pecore elettriche?", è un piccolo esempio di letteratura fantascientifica ben scritta e con pochi fronzoli.
L'agente Ivan Zilin viene mandato sulla Terra a indagare sulla corruzione della società capitalista e l'uso delle droghe.
Il libro è nettamente diviso in due parti: nella prima seguiamo i tentativi di Zilin di districarsi tra la società edonista, gonfia e rassegnata dipinta dai fratelli Strugackij (e così incredibilmente simile alla nostra), tentativi che lasciano confuso tanto il protagonista quanto il lettore.
Nella seconda parte, quella della "presa di coscienza", c'è un netto miglioramento dell'indirizzo narrativo, della lirica e degli intenti.
Un po' hardboiled, un po' parente del Philip Dick de "Gli androidi sognano pecore elettriche?", è un piccolo esempio di letteratura fantascientifica ben scritta e con pochi fronzoli.
September 3, 2022
Da stakst man durch einen fremden Ort, versucht ein Vergehen aufzuklären und wird von einer Verschwörung fast in den Wahn getrieben. "Die gierigen Dinge des Jahrhunderts" ist ein satirischer Roman, der von Arkadi und Boris Strugatzki mit witzigen Ideen und bissigen Dialogen gefüllt wurde.
Wohlstand und Ignoranz, Manipulation und Gier - alles wird mit einer Struktur nähergebracht, die rätselhaft ist, sowie zum Mitdenken einlädt.
Wohlstand und Ignoranz, Manipulation und Gier - alles wird mit einer Struktur nähergebracht, die rätselhaft ist, sowie zum Mitdenken einlädt.
July 29, 2022
C'è qualche spunto cyberpunk interessante ma sconclusionato. Probabilmente gli autori hanno cambiato troppe volte idea su quello che volevano dire/rappresentare.
August 7, 2022
1.5 but I’m sure if I was living in Kyiv in 1965 I’d round up to the full 2 stars.
Read
December 7, 2017Ето това е една нецинична и аквамарин версия на прекалено циничната и розова "Ненагледна моя". Мисля, че Паланюк се е вдъхновявал от братята Стругацки.
"Това е слег, другари. Това е машинка, която възбужда фантазията и я насочва накъдето си иска, а особено натам, където вие самият несъзнателно � подчертавам: несъзнателно � нямате нищо против да я насочите. Колкото сте по-далеч от животното, толкова слегът е по-безобиден, но колкото по-близо сте до животното, толкова повече ще искате да запазите конспирацията. Самите животни изобщо предпочитат да си мълчат. Натискат си лоста и нищо не ги интересува. "
"Това е слег, другари. Това е машинка, която възбужда фантазията и я насочва накъдето си иска, а особено натам, където вие самият несъзнателно � подчертавам: несъзнателно � нямате нищо против да я насочите. Колкото сте по-далеч от животното, толкова слегът е по-безобиден, но колкото по-близо сте до животното, толкова повече ще искате да запазите конспирацията. Самите животни изобщо предпочитат да си мълчат. Натискат си лоста и нищо не ги интересува. "
October 8, 2021
"Как вам нравится наше солнце?"
Казалось, обыкновенный вопрос. Метеорологический и астрономический. Этнографический, культурологический, м-да. Какой ещё? Литературный.
Шиш вам, а не "Жана-Соля Партра".
Ну а как нам солнце, в самом деле?
Светит? Светит. Греет? Греет. Даже если не греет, то всё-таки греет; просто ты, я, они - не умеют согреться.
Над головой? Над головой. Висит? Плывёт, болтается, перекатывается с боку на бок, кувыркается через голову, вертится вокруг своей оси. В(о)сходит-заходит? Не иначе.
Коварство этого вопроса, коварство всякого дружелюбия - за вопросом скрывается действительность, к вопросу отношения имеющая постольку-поскольку.
Действительность не дружелюбна.
Этот вопрос в глазах действительности - что-то вроде карандашной стружки в глазах городского архитектора. Архитектор может быть и дружелюбен, но архитектор -человек, а действительность - скорее архитектурна, нежели "творение собственных рук".
Дело не в абстрактном, пустившем корни в человеческом самомнении "Творце" - дело в том, что действительность не нуждается даже в том, чтобы её определяли, не говоря уже о том, что производить из себя (или в себе) нечто, отличное или "более совершенное" в сравнении с тем, что она из себя представляет.
Действительность не благосклонна к "Бытию", "Времени" и "Ничто". Ничто благоволит "Бытию", "Времени" и написанию фамилии автора с большой буквы с обязательным упоминанием инициалов (см. "Историю шизофрении" Гаррабе).
Упомянутый вопрос, можно сказать, теряет свою естественную направленность - к насилию.
Не надо становиться насильником, чтобы задавать вопросы, но если ты прибегаешь к их помощи, то следует взять на себя ответственность и за то, что ответы, чаще приобретающие форму вопросов (насилие в ответ на насилие), могут прийтись не по вкусу не только тебе, но и дорогим тебе людям; не только тем, в чьём молчании ты усматриваешь понимание, но и не владеющим техникой обитания (и обретания и коловращения) языка за зубами Другим (не улавливающим обречённой своей "одноитожести" - плода твоей лирически непогрешимо�� натуры).
Как расценивать своеобразное "непротивление злу" со стороны собственной речи, средства коммуникации и творческого выражения? Хорошо это, указывает ли на совершенствование межчеловеческих, межкультурных взаимоотношений, служит ли исходным пунктом долгожданного взаимопонимания?
"К нам ещё ни разу не приезжал человек не имеющий каких-либо потребностей"
Ни в один город ни в одной из альтернативных реальностей не приезжал человек не имеющий каких-либо потребностей.
Отсюда неискоренимость капиталистических отношений, потребления и спектакля. Будет меняться только терминология - Царство Семиотики если не наступило, то лишь потому что для него пока не нашли подходящего (не превышающего необходимой многогранности) наименования. Поисками занимаются, как принято, не специалисты-семиоты, а рекламные агентства и креативные (креатиновые?) директора.
Та же цитата отличается не просто универсальностью, как сигаретные стишки Маяковского, но абсолютной применимостью: ни в один город, ни одной культуры, никогда в истории, ни при какой погоде, ни с какой целью или без, не приезжал человек не имеющий каких-либо потребностей.
«Терпеть не могу, когда люди веселятся добросовестно � У меня есть правило: подхватывать и поддерживать любой разговор. Когда не знаешь о чём речь, это даже интересно ...этот проклятый парикмахер сделал меня эмпириокритиком»
Благодаря таким сентенциям становится возможным установление связи (не просто ассоциации) между читателем и действующим лицом. Для чего необязательно возводить себя в ранг мизантропа, отличаться попахивающей шарлатанством не менее откровенно умалчиваемых тайн и таинств велеречивостью либо иметь кафедральное понятие об эмпириокритицизме. Просто ощущается присутствие жизни и "священного быта" (в который раз см. "Этос и историю" Анчел), а не оживлённости, и спаси\сохрани - "воскрешённости".
"Фантазия - бесценная вещь,но нельзя ей давать дорогу внутрь"
Тут с Иваном Жилиным можно поспорить. В особенности тем, кто таки дал фантазии дорогу внутрь.
Не стоит бояться говорить "пошлости": в этом, возможно, рецензент расходится с Джеромом Клапкой Джеромом (как и во многом другом) - потому стоит лишний раз повторить, фантазия фантазии - рознь.
Есть фантазии, которым не следует давать дорогу внутрь. К примеру, фантазия о собственной одарённости или влиянии, которые ты якобы оказываешь на окружающих.
Есть фантазии, которые не могут не найти дороги внутрь. Например, фантазия об анархическом строе общества.
Есть фантазии, которые не могут обнаружить пути наружу. Например, фантазии о собственных воспоминаниях из детства. В этом, да, есть что-то ретроградское.
Есть фантазии, каким вовсе нет причин быть воплощёнными в реальности до наступления специфического момента (в том числе и смерти фантазёра). Тут с примерами посложнее. Скажем, фантазия о "Вечном возвращении" или "Абстрактных машинах", "Эдиповом комплексе", "Забвении Фуко", etc.
Есть фантазии, не обученные возможные передвигаться даже во внутреннем пространстве.
Есть фантазии, занимающие весь путь целиком - от извне и до самого "дна".
Есть и фантазии о пути, ведущем внутрь и наружу. Как и фантазии о "внутренности\наружности" фантазии.
Иван и его протеже-покровители, братья Стругацкие не вдаются в детальное описание фантазий ("солнечный зайчик"), с тем проявляя немалую мудрость и во времени издания повести и в перспективе склонных к малодушничанию, суетливо отторгающих всяческую суетность читателей и читательниц.
«Он неприятно, как взрослый, засмеялся»
Кратко ознакомившись с историей написания, редакции, отношения братьев к своей повести, не испытываю ни малейшего желания вдаваться в «системный анализ» - для этого есть целая Страна, есть подлинные Интели, есть, в конце концов, старые добрые меценаты.
Что касается 'слега': что не 'слег'? Что не 'чума' во время 'чумы'?
"Надо сказать, что процент урожденных дураков не меняется со временем. Интересно, что делается с процентом дураков по убеждению?"
Процент дураков по убеждению сокращается, как ни парадоксально. Всякий парадокс не лишён трагичности, конечно.
Казалось, обыкновенный вопрос. Метеорологический и астрономический. Этнографический, культурологический, м-да. Какой ещё? Литературный.
Шиш вам, а не "Жана-Соля Партра".
Ну а как нам солнце, в самом деле?
Светит? Светит. Греет? Греет. Даже если не греет, то всё-таки греет; просто ты, я, они - не умеют согреться.
Над головой? Над головой. Висит? Плывёт, болтается, перекатывается с боку на бок, кувыркается через голову, вертится вокруг своей оси. В(о)сходит-заходит? Не иначе.
Коварство этого вопроса, коварство всякого дружелюбия - за вопросом скрывается действительность, к вопросу отношения имеющая постольку-поскольку.
Действительность не дружелюбна.
Этот вопрос в глазах действительности - что-то вроде карандашной стружки в глазах городского архитектора. Архитектор может быть и дружелюбен, но архитектор -человек, а действительность - скорее архитектурна, нежели "творение собственных рук".
Дело не в абстрактном, пустившем корни в человеческом самомнении "Творце" - дело в том, что действительность не нуждается даже в том, чтобы её определяли, не говоря уже о том, что производить из себя (или в себе) нечто, отличное или "более совершенное" в сравнении с тем, что она из себя представляет.
Действительность не благосклонна к "Бытию", "Времени" и "Ничто". Ничто благоволит "Бытию", "Времени" и написанию фамилии автора с большой буквы с обязательным упоминанием инициалов (см. "Историю шизофрении" Гаррабе).
Упомянутый вопрос, можно сказать, теряет свою естественную направленность - к насилию.
Не надо становиться насильником, чтобы задавать вопросы, но если ты прибегаешь к их помощи, то следует взять на себя ответственность и за то, что ответы, чаще приобретающие форму вопросов (насилие в ответ на насилие), могут прийтись не по вкусу не только тебе, но и дорогим тебе людям; не только тем, в чьём молчании ты усматриваешь понимание, но и не владеющим техникой обитания (и обретания и коловращения) языка за зубами Другим (не улавливающим обречённой своей "одноитожести" - плода твоей лирически непогрешимо�� натуры).
Как расценивать своеобразное "непротивление злу" со стороны собственной речи, средства коммуникации и творческого выражения? Хорошо это, указывает ли на совершенствование межчеловеческих, межкультурных взаимоотношений, служит ли исходным пунктом долгожданного взаимопонимания?
"К нам ещё ни разу не приезжал человек не имеющий каких-либо потребностей"
Ни в один город ни в одной из альтернативных реальностей не приезжал человек не имеющий каких-либо потребностей.
Отсюда неискоренимость капиталистических отношений, потребления и спектакля. Будет меняться только терминология - Царство Семиотики если не наступило, то лишь потому что для него пока не нашли подходящего (не превышающего необходимой многогранности) наименования. Поисками занимаются, как принято, не специалисты-семиоты, а рекламные агентства и креативные (креатиновые?) директора.
Та же цитата отличается не просто универсальностью, как сигаретные стишки Маяковского, но абсолютной применимостью: ни в один город, ни одной культуры, никогда в истории, ни при какой погоде, ни с какой целью или без, не приезжал человек не имеющий каких-либо потребностей.
«Терпеть не могу, когда люди веселятся добросовестно � У меня есть правило: подхватывать и поддерживать любой разговор. Когда не знаешь о чём речь, это даже интересно ...этот проклятый парикмахер сделал меня эмпириокритиком»
Благодаря таким сентенциям становится возможным установление связи (не просто ассоциации) между читателем и действующим лицом. Для чего необязательно возводить себя в ранг мизантропа, отличаться попахивающей шарлатанством не менее откровенно умалчиваемых тайн и таинств велеречивостью либо иметь кафедральное понятие об эмпириокритицизме. Просто ощущается присутствие жизни и "священного быта" (в который раз см. "Этос и историю" Анчел), а не оживлённости, и спаси\сохрани - "воскрешённости".
"Фантазия - бесценная вещь,но нельзя ей давать дорогу внутрь"
Тут с Иваном Жилиным можно поспорить. В особенности тем, кто таки дал фантазии дорогу внутрь.
Не стоит бояться говорить "пошлости": в этом, возможно, рецензент расходится с Джеромом Клапкой Джеромом (как и во многом другом) - потому стоит лишний раз повторить, фантазия фантазии - рознь.
Есть фантазии, которым не следует давать дорогу внутрь. К примеру, фантазия о собственной одарённости или влиянии, которые ты якобы оказываешь на окружающих.
Есть фантазии, которые не могут не найти дороги внутрь. Например, фантазия об анархическом строе общества.
Есть фантазии, которые не могут обнаружить пути наружу. Например, фантазии о собственных воспоминаниях из детства. В этом, да, есть что-то ретроградское.
Есть фантазии, каким вовсе нет причин быть воплощёнными в реальности до наступления специфического момента (в том числе и смерти фантазёра). Тут с примерами посложнее. Скажем, фантазия о "Вечном возвращении" или "Абстрактных машинах", "Эдиповом комплексе", "Забвении Фуко", etc.
Есть фантазии, не обученные возможные передвигаться даже во внутреннем пространстве.
Есть фантазии, занимающие весь путь целиком - от извне и до самого "дна".
Есть и фантазии о пути, ведущем внутрь и наружу. Как и фантазии о "внутренности\наружности" фантазии.
Иван и его протеже-покровители, братья Стругацкие не вдаются в детальное описание фантазий ("солнечный зайчик"), с тем проявляя немалую мудрость и во времени издания повести и в перспективе склонных к малодушничанию, суетливо отторгающих всяческую суетность читателей и читательниц.
«Он неприятно, как взрослый, засмеялся»
Кратко ознакомившись с историей написания, редакции, отношения братьев к своей повести, не испытываю ни малейшего желания вдаваться в «системный анализ» - для этого есть целая Страна, есть подлинные Интели, есть, в конце концов, старые добрые меценаты.
Что касается 'слега': что не 'слег'? Что не 'чума' во время 'чумы'?
"Надо сказать, что процент урожденных дураков не меняется со временем. Интересно, что делается с процентом дураков по убеждению?"
Процент дураков по убеждению сокращается, как ни парадоксально. Всякий парадокс не лишён трагичности, конечно.
April 23, 2015
I have only ever read one other book by the brothers Strugatsky, and they were both written around the same time, but this one is very different. It is very serious, some important philosophical questions are being raised, and although it is sci-fi, it doesn't have that feel. The part with the technology is mainly there to facilitate the philosophical dilemma rather than show a possible future.
Still, it poses interesting questions, although full understanding comes quite late in the book, and it is often very chaotic.
Still, it poses interesting questions, although full understanding comes quite late in the book, and it is often very chaotic.
January 27, 2020
Great story. Very relevant to these days.
August 8, 2024
The very tiny sliver of a positive message - "one has to change people's mindset and opinions, not to invade them, imprison them, or purge them" is too obvious to save this catastrophic attempt at a crime novel, which was written, like many of the Strugatskys' book as a sort of multiple stream-of-conscious or stream of multiple conscious' of the multiple participant and the protagonist. By book 3 out of 22 you get used to it, but by the last book of the cycle (at least in the manner I was reading) it just gets really tiring, really fast, as it just leads to all protagonists having the same mind and minds' eye (and, by extension, the authors having a rather very limited imagination in thinking about thinking and thinking about other people's thinking).
The idea of an electronic drug, or - of a holodeck, a virtual reality, or computer games being addictive has been explored many times, and it's present in the very modern media of the plugged-in humans - in Neuromancer, the Matrix, Dogma, and perhaps earliest of all - the classics of the Atomic age with Zelazny's problems of such addictions in interstellar travel.
Unfortunately here it's being considered as "an existential threat to mankind", which, even considering all the movies which were made around the subject and - looking at the actual real-life contemporary "generative AI"-scam-peddlers and cryptobros - still isn't an existential threat - today we're facing more of a group of extremely stupid people who due to a turn of luck have power over the money - or rather - not even a power over money but a tacit recognition of the existence of such virtual money, which means that a small warlord with a loaded gun, and a team of armed people inside the cryptobro headquarters is vastly more powerful than any of them - but let's get back to the "slag" or the "slog", both of which can describe the narrative in this book and the progression of the reader within it - as it turns out it's nothing more than repurposed mass-produced electronics, something that was known and warned about during the Indochina war for independence from the French empire, and a fact which certainly mustn't have escaped Strugatsky's brothers - in this way the novel is "prescient" but only because nobody within a Soviet society or out in the world in the institutions tasked with such a prognosis, really could have predicted a turn from a socially more advanced, but materially lacking and dogmatic, society of the USSR towards the contemporary disasters, even adjusted for the general improvement of living conditions and technologies, that the post-Soviet countries represent.
Anyhow, this criticism of the "capitalism" or criticism of "stupidity and ignorance" doesn't work, as it's merely a representation of a very mild and milquetoast representation the what-if of "what would happen" - so a meta-narrative - a simulacrum, compared to the events which actually happened in a way worse configuration in many countries - and is still, again - adjusted for the modern cornucopia - really we can't complain about the satisfaction of the modern desires - in the western world - in the object of the real people murdering for real useless and murderous ideologies are far far more dangerous and destructive to any society - compared to those in the book, all of the violent "dissidents" are clearly unwell, living in a society which is clearly unwell - the daily life in the nameless "Vacation Country" is not the "horror under the mask of happiness", but an actual 2024 Somalia with constant street violence, robberies and so on, and therefore the "political underground" have actual grievances with their fictional "ideal" society, which I doubt any fictional space communist tourist would even want to visit (except as a disaster tourist in our real world Afghanistan or Somalia ).
Add 0.5 star for allusions to lesbian sex with older women (and the protagonist recoiling at the thought), as it's the only distinctive sign of the book being written by a human and not a dogmatic Soviet monk.
The idea of an electronic drug, or - of a holodeck, a virtual reality, or computer games being addictive has been explored many times, and it's present in the very modern media of the plugged-in humans - in Neuromancer, the Matrix, Dogma, and perhaps earliest of all - the classics of the Atomic age with Zelazny's problems of such addictions in interstellar travel.
Unfortunately here it's being considered as "an existential threat to mankind", which, even considering all the movies which were made around the subject and - looking at the actual real-life contemporary "generative AI"-scam-peddlers and cryptobros - still isn't an existential threat - today we're facing more of a group of extremely stupid people who due to a turn of luck have power over the money - or rather - not even a power over money but a tacit recognition of the existence of such virtual money, which means that a small warlord with a loaded gun, and a team of armed people inside the cryptobro headquarters is vastly more powerful than any of them - but let's get back to the "slag" or the "slog", both of which can describe the narrative in this book and the progression of the reader within it - as it turns out it's nothing more than repurposed mass-produced electronics, something that was known and warned about during the Indochina war for independence from the French empire, and a fact which certainly mustn't have escaped Strugatsky's brothers - in this way the novel is "prescient" but only because nobody within a Soviet society or out in the world in the institutions tasked with such a prognosis, really could have predicted a turn from a socially more advanced, but materially lacking and dogmatic, society of the USSR towards the contemporary disasters, even adjusted for the general improvement of living conditions and technologies, that the post-Soviet countries represent.
Anyhow, this criticism of the "capitalism" or criticism of "stupidity and ignorance" doesn't work, as it's merely a representation of a very mild and milquetoast representation the what-if of "what would happen" - so a meta-narrative - a simulacrum, compared to the events which actually happened in a way worse configuration in many countries - and is still, again - adjusted for the modern cornucopia - really we can't complain about the satisfaction of the modern desires - in the western world - in the object of the real people murdering for real useless and murderous ideologies are far far more dangerous and destructive to any society - compared to those in the book, all of the violent "dissidents" are clearly unwell, living in a society which is clearly unwell - the daily life in the nameless "Vacation Country" is not the "horror under the mask of happiness", but an actual 2024 Somalia with constant street violence, robberies and so on, and therefore the "political underground" have actual grievances with their fictional "ideal" society, which I doubt any fictional space communist tourist would even want to visit (except as a disaster tourist in our real world Afghanistan or Somalia ).
Add 0.5 star for allusions to lesbian sex with older women (and the protagonist recoiling at the thought), as it's the only distinctive sign of the book being written by a human and not a dogmatic Soviet monk.
May 29, 2018
В "Хищните вещи на века" са поставени редица въпроси, които се отнасят и за съвременното ни общество. Какво става тогава, когато бъдем презадоволени? Защо не се отнасяме към изобилието като към средство, а се стремим към него като към крайна цел?
В опита си да избягат от скуката на дните, в които вече не трябва да мислят за изработването на хляба си, в градчето, където попада Иван Жилин, се обръщат към нова технология, предоставяща достъп до илюзорен свят. Жителите му са се приближили до първичните си инстинкти и се стараят се да не мислят за нищо, животът им е безсмислен и повърхностен, а глупакът е издигнат в култ. Те са изгубили връзката помежду си като личности, но и връзката с природата и с обществото - всички са самовглъбени, "потънали само в себе си" и външният свят не ги интересува.
Има ли бъдеще в такъв случай или човечеството го очаква само застой? От кого ще се пише историята? Било ли е напазно всичко досега? Както винаги, диалозите на Стругацки карат читателя да размишлява над широк спектър от въпроси и представят различни гледни точки.
Интересен е начинът, по който е построен романът - в първата половина получаме само леки подсказки какво се случва и мистериозни имена. Едва към края е разкрито каква е мисията на Иван и каква е истинската ситуация в града.
Планът, който предлага Иван за разрешаване на сит��ацията, а именно - промяна на мирогледа на жителите на града, е посрещнат с насмешка от шефа на Иван, който иска бързо и лесно разрешение на проблема, но такова просто не съществува.
Могат да се изградят редица паралели с обществото ни и това, което е представено в романа. Може би и ние имаме нужда от промяна на мирогледа, от по-силна връзка с природата и с околните, от поставяне на различни крайни цели. Защото би трябвало да сме повече от мишки, натискащи лостчето, подобно на посочения в романа експеримент на Олдс и Милнър.
В опита си да избягат от скуката на дните, в които вече не трябва да мислят за изработването на хляба си, в градчето, където попада Иван Жилин, се обръщат към нова технология, предоставяща достъп до илюзорен свят. Жителите му са се приближили до първичните си инстинкти и се стараят се да не мислят за нищо, животът им е безсмислен и повърхностен, а глупакът е издигнат в култ. Те са изгубили връзката помежду си като личности, но и връзката с природата и с обществото - всички са самовглъбени, "потънали само в себе си" и външният свят не ги интересува.
Има ли бъдеще в такъв случай или човечеството го очаква само застой? От кого ще се пише историята? Било ли е напазно всичко досега? Както винаги, диалозите на Стругацки карат читателя да размишлява над широк спектър от въпроси и представят различни гледни точки.
Интересен е начинът, по който е построен романът - в първата половина получаме само леки подсказки какво се случва и мистериозни имена. Едва към края е разкрито каква е мисията на Иван и каква е истинската ситуация в града.
Планът, който предлага Иван за разрешаване на сит��ацията, а именно - промяна на мирогледа на жителите на града, е посрещнат с насмешка от шефа на Иван, който иска бързо и лесно разрешение на проблема, но такова просто не съществува.
Могат да се изградят редица паралели с обществото ни и това, което е представено в романа. Може би и ние имаме нужда от промяна на мирогледа, от по-силна връзка с природата и с околните, от поставяне на различни крайни цели. Защото би трябвало да сме повече от мишки, натискащи лостчето, подобно на посочения в романа експеримент на Олдс и Милнър.
This entire review has been hidden because of spoilers.
Displaying 1 - 30 of 68 reviews
Can't find what you're looking for?
Get help and learn more about the design.